Старые русские лесби

Диктатура Салазара длилась почти 40 лет. Который надо трескать всей рожей, Завидую! А двери знатных домов и министерств открывают письма отца…. Но единственное полное издание — около полутора тысяч страниц — состоялось только в году в издательстве «Захаров». На фигуре этого человека, которого Иван Дмитриев считал «…больше, чем другом, истинно добрым гением моим», стоит остановиться подробнее.

Сподвижница Екатерины II княгиня Дашкова — , государственный канцлер и один из русских просветителей Николай Румянцев — , обер-прокурор синода Александр Голицын — , десятки других высокопоставленных чиновников.

Все они служили на благо своего отечества, и почти никого, кроме бесстыдных конкурентов и злопыхателей, не интересовало, какому полу они отдают предпочтение в любви. В дальнейшем в советской исторической науке интимная жизнь некоторых персонажей русской истории использовалась с целью фабрикации идеологических концепций, устраивающих правящий режим.

Поскольку гомосексуальность — как и любое отклонение от «нормы» — осуждалась по советским законам, то даже школьные учебники с удовольствием муссировали скандальные анекдоты о жизни верных царской власти персонажей.

Это касается, например, автора формулы «Самодержавие. Народность» министра просвещения графа Сергея Уварова — или близкого к императорской семье редактора «Гражданина» Владимира Мещерского — Естественно, что на свидетельства неординарной сексуальности тех, чья деятельность вполне укладывалась в советские идеологические трафареты, просто не обращали внимания. Так, из кругозора советских биографов выпали многие факты жизни Петра Чаадаева — , а также путешественников Пржевальского — и Миклухо-Маклая — Особенно в этом смысле «повезло» композитору Петру Чайковскому — , гомосексуальность его до сих пор принято игнорировать во всех российских официальных источниках.

Обществу, в котором продолжает процветать гомофобия, трудно признать, что все без исключения личные привязанности Чайковского были связаны с подростками, чей возраст находился на грани дозволенного, с точки зрения Уголовного кодекса России начала ХХI века. За призывами оставить в покое частную жизнь выдающихся россиян и «не рыться в грязном белье» скрывается не забота о некой нравственной чистоте.

Эти голоса выражают слепой страх перед противоречиями сексуальности, о которой проще молчать, если не объявлять ее пороком и преступлением, как было в недавние времена.

В этом смысле издание в России книги с биографиями выдающихся геев, лесбиянок, бисексуалов и транссексуалов можно рассматривать и как протест против тех сил в обществе, которые все активнее используют гомофобную риторику в целях грязной политической борьбы. Именно поэтому мы завершаем нашу книгу историями продолжающихся жизней тех, кто с конца х годов принимал активное участие в сопротивлении тоталитарной системе и режиму, карающему за одну возможность назвать имя своей любви.

Екатерина Дашкова 17 марта — 1 января Один из современных историков назвал статью о подруге Екатерины II княгине Екатерине Романовне Дашковой в девичестве графине Воронцовой , первой женщине, вставшей во главе российской Академии наук, — «Княгиня Сафо».

В частности, у первого биографа нашей «ученой дамы» Александра Герцена. Он знал об интимных отношениях Дашковой с женщинами, так сказать, из первых уст. В году в Лондоне в русской типографии Герцен издал перевод записок Дашковой, которые были написаны в последнее десятилетие ее жизни при участии сестер-англичанок Мэри и Кэтрин Вильмот.

Даже в этом внимании восемнадцатилетней младшей Мэри Вильмот к шестидесятилетней княгине Дашковой разглядел Герцен «чувства любовницы». Вероятно, у видного русского западника были основания думать так и писать об этом.

В Европе еще свежи воспоминания о пребывании здесь Екатерины Дашковой — ее беседах с Дидро, Вольтером, ее выходах в общество непременно с подругами, прежде всего с миссис Гамильтон, к которой Екатерина, по собственному выражению, привязалась «всем пылом голодного сердца».

Родилась Екатерина Романовна весной года в семье видного елизаветинского вельможи Романа Илларионовича Воронцова, младшего брата Государственного канцлера Воронцова, и Марфы Ивановны Сурминой. Матушка Екатерины скончалась, когда девочке исполнилось два годика: успела лишь окрестить дочь.

Крестными стали Императрица Елизавета и великий князь Петр Федорович. Четырнадцатилетняя крестница Императрицы, к несчастью, заболела корью. А подобное при дворе считалось едва ли не клятвопреступлением. Болезнь могла пристать к цесаревичу. Родители, дабы не прогневить Императрицу, отправили Екатерину в деревню, не надеясь более увидеть свою дочь.

Но «умная, бойкая и живая девочка» выздоровела, да к тому же «нашла в деревне довольно значительную библиотеку» и перечитала ее всю, чтобы не умереть от скуки. Возвратившись в свет, девочка не долго пробыла в девицах. В шестнадцать с половиной лет, возвращаясь с бала с подругой, была напугана случайным встречным, который оказался блистательным офицером князем Дашковым.

И вскоре графиня Воронцова превратилась в княгиню Дашкову. Еще в родительском доме она была представлена Великой княгине Екатерине. Будущая Императрица была в два раза старше Дашковой, но приласкала ее, и они стали больше, чем просто подругами. До государственного переворота года, который возвел на трон империи Екатерину, они встречались по меньшей мере раз в неделю. Екатерина II сама заезжала из дворца за Дашковой, отправляясь на встречу с сыном. А были еще и тайные ночные встречи, когда Дашкова инкогнито пробиралась во дворец к будущей Императрице, и в одной постели они обсуждали планы смещения Петра III.

Екатерина Дашкова, историки назовут ее Малой Екатериной, влюблена в свою императрицу — Екатерину Большую, «как мальчики бывают влюблены в тридцатилетних женщин…». При дворе она ведет себя довольно вольно и не боится дерзить Петру Но Екатерина Малая не догадывается, что не одна она, склоняющая свою подругу к скорейшим действиям против Петра, держит в руках нити заговора.

Отдав свое сердце будущей Императрице, она надеется не только на благодарность монарха к своему верному слуге. Подлинная природа отношения Дашковой к Екатерине II откроется, когда восемнадцатилетняя княгиня узнает о существовании соперника — Григория Орлова… «С этого времени я в первый раз убедилась, что между ними была связь. Это предположение дано тяготило и оскорбляло мою душу», — запишет в своих дневниках Дашкова.

Именно Орлов привез будущую Императрицу в столицу ночью 28 июня года. Ослепленная любовью Малая Екатерина, встретив свою Екатерину Большую, не догадывается еще о ее связи с Орловым. Сейчас главное — сместить Петра III, возбудившего уже ненависть при дворе «неприличным» поведением своим при всех громко называл императрицу «дурой» и неумелыми политическими шагами.

И насколько расстроена, смущена, шокирована юная Екатерина, когда после взятия Петергофа, ночью находит у Императрицы Орлова… вальяжно расположившегося на диване в ожидании своей любовницы.

Едва ли не в слезах она замечает и небольшой столик, который уже накрыт — какая досада — на троих. Последняя, дабы вернуть расположение подруги, осторожно уже как Императрица — не приятельница или любовница, а «наместница Бога на земле» взывает к ней: « Дружба имеет свои права, разве я их лишусь теперь?

И ведь лишается. Гордая Дашкова не прощает измены с Орловым. И не важно, было ли что между двумя Екатеринами прежде. Возможные претензии Орлова на трон, а, следовательно, супружество с Екатериной зарождают в сердце Дашковой едва ли не мысль о бунте против Императрицы.

Охлаждение Екатерины II к княгине Дашковой предопределено. Как прежде восемнадцатилетняя девчонка дерзила при дворе ее бывшему муженьку, Великому князю, так теперь дерзит ей самой, резко противопоставив себя любовнику Императрицы.

Гневно отреагировав на известие о смерти-убийстве Павла «по неосторожности», она тридцать неполных лет будет отказываться здороваться с графом Орловым. Примирение состоится лишь через несколько лет после смерти Екатерины. Многолетняя распря будет забыта, и старик Орлов устроит по этому случаю феерический бал. Интимная близость двух подруг, сестринская любовь Дашковой и Императрицы разбилась о неприступные стены монаршей власти, которыми Екатерина, взойдя на трон, вынуждена была окружить себя.

Эта причина видится главной в разрыве двух Екатерин и Александру Герцену: «Екатерина хотела царить не только властию, но всем на свете — гением, красотой; она хотела одна обращать на себя внимание всех…». После смерти мужа в году Екатерина Романовна Дашкова, продолжавшая вести себя при дворе довольно самостоятельно, легко была отпущена Императрицей за границу — с глаз долой.

В чужих землях Дашкова остается такой же дерзкой, неугомонной… Знакомится и на легкой ноге общается со такими знаменитостями, как Вольтер и Дидро. С ними она тет-а-тет, разве что Руссо остается обойденным ее вниманием.

Из Женевы от Вольтера Дашкова едет в Спа, где «живет в большой интимности с миссис Гамильтон и, прощаясь с ней, романтически клянется приехать через пять лет для свидания». Да любила ли Дашкова мужчин вообще? Женщины, напротив, всегда волновали и привлекали Екатерину.

За границей она выходит в свет непременно со своими подругами и ведет себя довольно независимо, чтобы избежать не только узнавания, но и — прежде всего — внимания мужчин. Кэтрин Гамильтон — дочь Туанского архиепископа — стала главной привязанностью Дашковой… В году она пригласит подругу в Россию и устроит для нее грандиозные празднества в своим имении Троицкое Калужской губернии.

По случаю приезда миссис Гамильтон будет отстроена новая деревня для крестьян, названная в честь подруги «Гамильтоново».

Несколько дней длились гуляния с песнями и плясками в народном стиле. Перед Гамильтон было разыграно настоящее представление с хороводами и крестьянскими свадьбами. До сих пор историки, за исключением Герцена, обходят стороной вопрос о том, что же связало уже главу двух академий — Академии наук и Российской академии — с дочерью ирландского священника?

Когда в году из Ирландии Гамильтон отправит с приветом к Дашковой своих племянниц Мэри и Кэт Вильмот, при встрече со старухой девушек поразит старый шелковый платок, обмотанный вокруг шеи Екатерины Романовны — подарок миссис Гамильтон, с которым Дашкова никогда не расставалась и просила положить с нею в гроб.

Мисс Мэри Вильмот, плененная рассказами тетки, прибыла в Россию и стала инициатором и свидетельницей работы Дашковой над своими записками, которые будут вывезены из империи и опубликованы спустя полвека в Лондоне. Мисс Мэри Вильмот составила существо последних лет жизни Дашковой. Свежесть чувств, их женская нежность, потребность любви и столько юности сердца в 60 лет изумительны» Герцен.

Дашкова, давно не выезжавшая из своего Троицкого, спешит в Москву, возит Вильмот по балам, показывает ей монастыри, представляет императрицам, в лютый мороз украшает ее комнату цветами и проводит с нею вечера, читая свою переписку с Екатериной II.

Екатерина Дашкова окружает Мэри сразу же «внимательностью матери, внимательностью сестры и… любовницы». Что-то позволило Александру Герцену сделать это последнее смелое предположение еще при жизни «моей Мэри», как писала Екатерина Романовна, — Марты Вильмот Нежность эта лежала в основе ее привязанности к Екатерине II, впрочем, отвергнутой Императрицей, материнского и сестринского внимания к Елисавете Алексеевне супруге Александра I. И только в сердце английской приятельницы миссис Гамильтон и, наконец, племянницы ее Мэри нашла Дашкова ответ желаниям своего мятущегося в поисках женской любви сердца.

В году Мэри Вильмот была вынуждена покинуть Россию. Она уехала, почти бежала, не пощадив чувств своей любовницы, тайком… Причина столь стремительного отъезда кроется не только в обострении отношений России и Англии, но и уверенном желании княгини Дашковой покинуть Россию вместе с Мэри.

Европа, прочитав в начале х годов записки княгини, сохраненные Мартой Вильмот, продолжит обсуждать величие и интимные привычки Екатерины Романовны Дашковой, которую Вольтер называл «достойной подругой Тамирисы».

После выхода записок, публикации которых сопротивлялся клан Воронцовых и не приветствовала императорская семья не случайно их издал по-русски опальный западник Герцен , вновь ожили слухи об интимной связи двух Екатерин.

Распространять их начал еще знаменитый Джованни Джакопо Казанова, который приезжал в Россию в конце х годов и не смог очаровать своими чарами юную Дашкову, потому и сделал соответствующие выводы. Впрочем, после выхода «Записок Дашковой» разговоры об интимных привязанностях княгини уже не казались только слухами. Николай Румянцев 14 апреля — 15 января Среди высокопоставленных чиновников царской России, которые «славились гомосексуальными наклонностями», Игорь Кон называет министра иностранных дел, а затем государственного канцлера при Александре I графа Николая Петровича Румянцева.

Сегодня Румянцев более известен как меценат и основатель Румянцевского музея, его собрание книг и древних рукописей составило основу Российской государственной библиотеки имени Ленина. Сотрудники ее до сих пор называют свою библиотеку Румянцевской. В году на летний юбилей князя Румянцева в стенах библиотеки установили бронзовый бюст человека, именем которого в русской истории называли некогда всю первую четверть славного ХIХ века — это была «Румянцевская эпоха».

Николай Румянцев был старшим сыном графа, фельдмаршала и губернатора Малороссии Петра Александровича Румянцева, получившего к своей фамилии приставку Задунайский за победу над турками и освобождение Дуная в году. Род Румянцевых возвеличился при Петре I, который женил деда канцлера, сына бедного костромского помещика, на дочери тайного советника графа Матвеева.

Александр Иванович Румянцев, дед Николая Петровича, был одним из любимцев Петра I, он открыл царю место пребывания беглого сына и убедил императора Карла VI выдать отцу виноватого отпрыска. Впрочем, современники считали Румянцева-Задунайского бастардом Петра I. Мария Матвеева занимала первое место среди любовниц императора. Воспитание юный граф получил домашнее, другого в те годы не было.

В 19 лет светский красавец был пожалован в камер-юнкеры. С детства проявив интерес к разным наукам, молодой граф добивался от отца возможности получить образование за границей, но тот был против. В качестве спутника в заграничную поездку братьям Румянцевым она сосватала своего любимца, близкого приятеля Вольтера, публициста барона Мельхиора Гримма. Два года Румянцевы провели в Европах. Николай слушал лекции в Лейденском университете. Вольтер, известный своими бисексуальными склонностями, лично просил привезти двух красавцев к нему в Женеву, вняв настойчивым советам своей корреспондентки императрицы Екатерины II встретиться с молодыми братьями, на которых в делах государственной важности она возлагала большие надежды.

Вольтеру особенно приглянулся старший из Румянцевых, он нашел его более годным к государственным делам и рекомендовал Екатерине. После возвращение Николая Румянцева из-за границы Екатерина приблизила его к себе. Она хотела видеть образованного юношу при дворе, но тот вновь рвался за границу. Несколько попыток поступить на дипломатическую службу не увенчались успехом, но тут возникли личные обстоятельства, для разрешения которых Екатерина надумала использовать верного камер-юнкера.

Речь идет о женитьбе внуков Екатерины, в том числе Александра, который в будущем должен был занять трон. В году графа Румянцева назначили чрезвычайным посланником и полномочным министром во Франкфурте-на-Майне, он оставался на этом посту более 15 лет. Ему, в частности, предстояло устроить дело о женитьбе наследника престола на принцессе Баденской Луизе Марии Августе, впоследствии императрице Елисаветы Алексеевны.

Екатерина состояла с Румянцевым в активной переписке в июне года по поводу этого брака. Тайно Румянцев должен был организовать приезд в Россию двух принцесс Баденских, старшей и младшей, дабы будущий наследник, внук Екатерины Александр смог выбрать свою императрицу.

Занимался этим делом Румянцев ни много ни мало около семи лет: на смотрины «баденские княжны» прибыли только 31 октября года. При недолгом царствовании Павла I Румянцев забыт не был, но никаких важных должностей не занимал.

День коронации Александра I стал звездным часом Николая Румянцева. Любимец бабушки был назначен членом Государственного Совета, а потом, с образование в России министерств, получил портфель министра коммерции.

Одновременно Румянцев был директором водных сообщений и комиссии по устройству в России дорог. Чему только не приходилось заниматься графу на этих должностях. Он был инициатором издания первой русской деловой газеты — «Санкт-Петербургских коммерческих ведомостей», устроил промыслы на Каспийском море, для охранения Санкт-Петербурга от наводнений по его распоряжению была произведена отделка берегов адмиралтейского канала диким камнем, он также разработал купеческий устав года, который подготовил расцвет купеческого сословия в России.

В году Румянцев возглавил министерство иностранных дел, пост министра коммерции остался при нем. На место, которое еще недавно занимал, как выразился Вигель, «жалкий немец», пришел человек «русский с громким именем, высокою образованностью, благородною душою, незлобивым характером и умом».

Не удивительно ли, как нежно пишет о Румянцеве язвительный Филипп Вигель. Верно, что не только из-за уважения к дружбе отца своего и будущего канцлера.

Глубже / Headlong Короткометражный лесби фильм (русский)

В ближайшее десятилетие Румянцев вместе с императором будет руководить дипломатической жизнью России. В году он отправится в Париж для переговоров с Наполеоном как посредник в примирении Австрии с Францией.

Наполеону чем-то приглянулся Румянцев, и он благоволил ему. Вероятно, Наполеона привлекли образованность графа и его интерес к искусствам. Переговоры завершились успехом.

А в году Румянцев заключил Фридрисхгамский договор, согласно которому вся Финляндия, принадлежавшая ранее Швеции, отошла России. Это принесло Румянцеву звание Государственного канцлера. Завистники Румянцева распространяли слухи о тайных переговорах Румянцева с Наполеоном во вред России. Это все клевета, разумеется. Граф казался кому-то галломаном, но изменником он никогда не был. Тот же Вигель справедливо отмечает: да разве можно было подкупить Румянцева золотом — того, который «жил всегда умеренно, источая его золото единственно на умножение просвещения в России?

Мечта о великом союзе северо-востока с юго-западом, перед которым «все должно было покориться» владела Румянцевым. Переход войск Наполеона через Неман и вступление французских войск в Россию — это стало для Румянцева настоящим ударом.

С тех пор сделался Румянцев малость глуховат… И пошли об этом исторические анекдоты, которые, к несчастью, заслонили анекдоты иного рода…. Помимо слухов об измене, немало могли повредить Румянцеву разговоры о причинах его холостяцкой жизни. Кстати, все три брата Румянцевых так и остались холостяками. Род Румянцевых на них прервался. Была у Румянцева странная приятельская связь с Анной Никитичной Нарышкиной, его теткой.

Она оставила семью свою и поселилась у племянника. Это совместное житье тетки с племянником, годившимся ей в сыновья, стало объектом многочисленных шуток, автором которых был Александр Львович Нарышкин, которого Анна Никитична решила оставить без наследства, завещав все племяннику.

Произошла судебная распря, которую Нарышкины выиграли, но позора своего простить Румянцеву не могли. Нарышкин и был автором нескольких «не всегда удачных каламбуров», высмеивающих сексуальные интересы графа Румянцева.

До сего дня они — анекдоты, разумеется, — не дошли. Только некоторые откровенные мемуаристы пишут, что «жало их [каламбуров] автора приписывало Румянцеву какие-то слабости, противные нравственности». Действительно, дипломатическая работа того времени располагала к гомосексуальности, как замечает Константин Ротиков на страницах «Другого Петербурга».

Граф любил окружать себя умными гомосексуалами, среди которых оказались в будущем известный духовный лирик Андрей Муравьев и поэт Дмитрий Веневитинов.

Я дышу 2014.( лесби кино )

Да и Филипп Филиппович Вигель, покушавшийся на «зад Пушкина», продолжил службу в ведомстве Румянцева, но здесь уже исключительно по протекции родителя — губернатора Пензы и приятеля канцлера. Открыть в себе, возможно, врожденную гомосексуальность, помогла либеральная во многих вопросах среда, в которой Румянцев провел свою юность. Вольтер, барон Гримм, Лейденский университет… Наконец, Французская революция, случившаяся в году, тоже способствовала свободе нравов.

Стоит напомнить, что из рухнувшей Бастилии среди прочих был освобожден и прекрасный маркиз Де Сад, коего возбужденная толпа вынесла из стен тюрьмы на руках, как революционера.

Кстати, и судьбу осколков французской монархии тоже пришлось решать Румянцеву еще в царствование. Шокированный войной с Наполеоном, который был почти его другом, Румянцев просит отставки несколько раз, но государь ее не одобряет. Тогда министерский портфель он оставляет старшему члену коллегии и уезжает в свое имение. Официальная же отставка состоялась только в году. И начались славные времена «румянцевской дружины», завершившие так называемую «румянцевскую эпоху», в которую было сделано невероятно много для истории и словесности России.

Николай Петрович Румянцев полностью посвящает себя благотворительной деятельности. Это обширная работа включает в себя как поиск редких рукописей по всему миру, так и издание новых книг, финансирование научных исследований, а главное — открытие публичных библиотек по образцу европейских в губерниях России. На благотворительность за 11 лет граф потратил около рублей.

Не случайно его называли «кассиром русской словесности». Центром деятельности Румянцевского кружка стал Московский архив иностранных дел, который возглавлял Николай Бантыш-Каменский. Его сын Владимир Бантыш-Каменский был ославлен во время одного из самых крупных гомосексуальных скандалов х годов. В числе прочих знаменитостей, подверженных гомосексуальной любви, он назвал Румянцева, а также министра духовных дел князя Голицына.

После признания Бантыш-Каменского из столицы были высланы в монастыри и на окраинные губернии несколько десятков чиновников. Но более всего досталось самому Владимиру Бантыш-Каменскому он высылался неоднократно и молодому Константину Калайдовичу , в будущем выдающемуся русскому историку. Именно Калайдовича старший Бантыш-Каменский рекомендовал Румянцеву для продолжения работы над изданиями русских летописей. Но представить свои изыскания Румянцеву Калайдович смог только в году, когда скандал чуть поутих.

Высланный в Песношский монастырь, Калайдович одновременно собрал там интересные исторические сведения. Румянцев добивался возвращения Калайдовича в Москву у императора, используя покровительство просвещенного духовенства, которое было восхищено работой кружка Румянцева по сбору русских «летописей» в монастырях. Кстати, именно с Калайдовичем летний граф будет совершать поездки по русской провинции в поисках древностей.

Калайдович тяжело переживал свою гомосексуальность. Психологическое напряжение было настолько велико, что в году у него случился нервный срыв, закончившийся потерей рассудка, по причине которого была прекращена его научная и издательская журнал «Русский зритель» деятельность. В русских монастырях, европейских архивах и библиотеках на Румянцева там работало 10 лучших ученых было обнаружено около актов. Все рукописи были обработаны выдающими учеными своего времени и изданы в четырех томах.

Свое собрание Румянцев завещал для общественной пользы. Николай I пожелал открыть его в году под названием Румянцевского музея. Как этот музей оказался в Москве и положил основу Государственной публичной библиотеке имени Ленина? В е годы музей Румянцева в Петербурге пришел в такое плачевное стояние, что «его признали бесполезным», и собрание Румянцева принял к себе московский университет.

В году при Советах коллекция Румянцева была расформирована и распределена по разным музеям, архивам и библиотекам. Основная часть рукописного и книжного собрания оказалась в Российской государственной библиотеке.

О полностью забытом при советской власти меценате вспомнили в конце х годов — не только в России, но и в Белоруссии, в частности в Гомеле — там, в семейных владениях, Румянцев был похоронен.

Этот белорусский город обзавелся памятником Румянцеву, теперь подумывают и о восстановлении его надгробия. Знают ли белорусские власти, начавшие в году борьбу «с пропагандой гомосексуализма» о том, что Румянцев был гомосексуалом? Наверное, не догадываются. Но что значила гомосексуальность для самого Румянцева? За свою долгую жизнь он не создал семьи, он окружал себя приятными молодыми людьми, многие из которых превращались в сердечных друзей и любовников.

Интимная жизнь гомосексуалов того времени проходила в кружках и группах, наподобие той самой «румянцевской дружины» при историческом архиве. Устойчивых пар у гомосексуалов начала XIX века не было. Но Румянцеву не нужно было пользоваться безропотными крепостными мальчиками для сексуальных утех. Он был образованным человеком, который знал настоящую цену душевной привязанности и мужской дружбы. Ценности науки и личные привязанности в конце жизни, к счастью, совпали. После скандала с Бантыш-Каменским Румянцев приложил все усилия для того, чтобы спасти от гонений профессора московского университета Плисова и своего сердечного друга историка Калайдовича — их имена среди других назвал полиции Бантыш-Каменский.

Иван Дмитриев 21 сентября — 15 октября Сенатор, член Государственного совета, обер-прокурор, министр юстиции в царствование Александра I Иван Иванович Дмитриев, несмотря на свои высокие заслуги перед российской государственностью, более всего запомнился современникам остротами и баснями, за что и снискал себе славу русского Лафонтена… А еще популярными песнями. Был он, говоря современным языком, хитмейкером своего времени. Авторство десятка песен, написанных Дмитриевым за один год, быстро присвоил народ, которому особенно полюбилась вот эта сущая безделица:.

Своего голубка, а правильнее сказать, голубку так и не нашел за всю свою долгую жизнь Иван Дмитриев. А если правда, то и не искал. Один из его корреспондентов литератор Николай Дмитриевич Иванчин-Писарев , вошедший в круг приятелей Дмитриева в году, уверял позже, что «в общении с женщинами он оставался девственником». О его «девственной стыдливости» стали даже слагать анекдоты, вроде вот этого: «Мол, некий высокопоставленный вельможа громко интересуется у Ивана Ивановича: «…Бывали ли вы в борделе?

Впрочем, дабы избавить от любых подозрений столь образцового государственного мужа, каким должен был остаться в истории Иван Дмитриев, тот же Иванчин отмечал, что «…юноши трех поколений в каждый период его жизни, побеседуя с ним, возвращались домой, столь же невинными…» Замечание очень верное и правильное, потому что вне зависимости от того, идет ли речь о духовном или телесном целомудрии, вирус вольнодумства, с которым всегда соседствовала и сексуальная свобода, распространялся в России XVIII — XIX веков в буквальном смысле от гувернера к воспитаннику, от учителя — к ученику….

Иван Дмитриев родился в Симбирской губернии в старинной дворянской семье. Когда мальчику исполнилось восемь лет, его отдали в пансион, обучаться манерам, французскому языку, арифметике и рисованию. Пансион учителя Манженя находился в Казани, но дед Дмитриева захотел несколько месяцев пожить в уездном Симбирске, и уговорил Манженя перевести пансион туда же — для удобства.

Долгое время Иван Дмитриев считался в классе самым «тупым» учеником — мальчику не давались точные науки, зато он с удовольствием занимался историей и «сочинением писем» по историческим темам. Впрочем, сочиненные «нелепости» вызывали смех старших учеников и нового учителя Кабрита….

Кабрит был натурой доброй и умной, но, как многие французы того времени, распущенной. Вспомним хотя бы, кто открыл секреты однополого удовольствия современнику Дмитриева Филиппу Вигелю — все тот же учитель-француз. С учениками он щедро делился своими интимными успехами — ему было всего 26 лет, и он, как выразится Дмитриев в своем жизнеописании, «платил дань слабостям своего возраста».

Отец «испугался последствий худых примеров» и забрал Ивана с братом из пансиона. Он решил дать детям образование под собственным руководством. Но учитель из него вышел плохой, да к тому же и Иван уже грезил похождениями. В пансионе он перечитал все сказки «Тысячи и одной ночи», «Приключения Робинзона Круза», но более всего увлекся любовными переживаниями «Истории кавалера де Грийу и Манон Леско».

По этой книге Дмитриев получил представление о французской литературе и фактически изучил французский литературный язык, с помощью «Вояжирова лексикона».

Да настолько хорошо, что «по охоте» вскоре смог начать переводить Лафонтена. Интересно, что мемуарах Дмитриев особо оговаривает, что «чтение романа не имело вредного влияния на его нравственность».

Образование Дмитриева было прервано пугачевским бунтом и войной с Оттоманской империей, которая началась в конце года. В русской провинции того времени, тем не менее, никаких развлечений, вроде клубов и салонов не было. Еще большей диковинкой был театр.

День проходил в разговорах с «умными московскими приятелями» и карточными играми ломбер. Мальчику-то и было всего двенадцать лет, но он уже резво вел разговоры о литературе и внимал рассказам о театре. Вскоре появилась и возможность увидеть оперу. Опасаясь, что вслед за Казанью во власти бунтовщика Пугачева окажется и Симбирск, Дмитриевы отправились в Москву. Здесь же он впервые увидел итальянскую оперу. С года, семнадцати лет отроду, Дмитриев считает свои опыты в поэзии и рифмовании более или менее серьезными, хотя все свои преимущественно сатирические тексты он позже сжег… Осталась лишь надпись, сделанная по конкурсу, к одному из портретов знаменитых соотечественников в петербургском еженедельнике «Ученые Ведомости» Николая Новикова.

Так 14 апреля года состоялась литературная премьера Дмитриева… — это была подпись к изображению писателя Антиоха Кантемира. Дмитриев продолжает писать стихи, но так как его увлечение не находило поддержки у близких старший брат называл его «жалким рифмоплетом» , он отсылал по газетам и журналам безымянные тексты, которые все же частенько публиковались.

К году набралось случайных сочинений достаточно, чтобы собрать их в книгу под названием «И мои безделки…» и на некоторое время, до начала издания Николаем Карамзиным «Вестника Европы» в году, оставить литературную деятельность. В году, «не имея склонности к военной службе», Дмитриев надеется выйти в отставку в звании полковника.

Он получает ее и уже собирается удалиться в деревню… Но все меняет смерть Екатерины II. Аккурат на Рождество Дмитриева арестовали по доносу и обвинили в покушение на жизнь нового императора Павла I.

Три дня его продержали под арестом, пока не выяснили имя доносителя… В эти дни только Федор Козлятев не побоялся назваться перед полицией близким другом Дмитриева. На фигуре этого человека, которого Иван Дмитриев считал «…больше, чем другом, истинно добрым гением моим», стоит остановиться подробнее. Хотя известно о его персоне немного…. Дмитриев и Козлятев были почти неразлучны, несмотря на разность лет и состояний.

В одно время Козлятев был поручиком, а Дмитриев все еще сержантом. Вольтер, Руссо, Дидро — беседы о них с Козлятевым стали для Дмитриева «училищем изящного и вкуса». Служба то сводила их вместе, то разводила по разным концам империи. Они состояли в активной переписке, но почти ни одного послания их друг к другу не сохранилось. Для павловских времен Козлятев казался настоящим вольнодумцем — благоволил солдатам в Преображенском полку, отдавал назад оброк крестьянам и, между прочим, так и не женился.

Жизнь его оборвалась как-то внезапно в м. Уход друга Дмитриев сильно переживал. Кстати, в году сидел Дмитриев под арестом не один, а со своим приятелем Лихачевым.

И тогда выяснилось, что донос написал крепостной мальчик Лихачева, который хотел таким образом получить от Лихачева вольную. Сейчас над этим фактом можно немало пофантазировать — что это за образованный такой крепостной мальчик?..

После «приключения», грозившего стать последним в жизни, Павел Юрьевич Львов показал стихотворение Дмитриева, адресованное Гавриилу Державину, его герою.

И в первый же день Дмитриев просидел в доме у Державина до вечера, а через неделю уже сделался постоянным его «коротким знакомцем». Державин стал для него образцом поэта того времени, который совмещал поэтический труд с государственной службой, составлением законодательных актов, проектов и постановлений, совершенно лишенных любой поэзии.

Да и у самого Дмитриева появилась возможность повторить пример Державина. Когда подозрения в заговоре были сняты, Павел I решил «во искупление недоразумения» дать Ивану Дмитриеву должность статс-секретаря.

Так что отставка и деревня были отложены на два года, потому что через день Павел одарил его еще и местом обер-прокурора в сенате, потом назначил товарищем министра и пожаловал в действительные обер-прокуроры…. В запоздалой отставке Дмитриев, оставленный с пенсионом и чином тайного советника, купил в Москве дом с садом и посвятил себя литературе. К году он подготовил «Собрание сочинений в двух частях», потом книги пошли одна за другой — всего около 15 томов к году…. Вернул Дмитриева на службу Император Александр в году — назначил его сенатором и отправил в Рязанскую губернию расследовать дело о взятках.

Но ретивости Дмитриева никто не оценил, и главный казнокрад был вновь назначен в ту же Рязань вице-губернатором. Дело у Дмитриева отобрали, а за усердие повысили — назначив членом преобразованного Государственного Совета, который собирался в Петербурге в присутствии Государя по понедельникам. В м Дмитриев занял пост министра юстиции.

И тут свет сразу же заприметил, что летний поэт наполнил казенное здание симпатичными юношами. На самом деле он привел с собой вовсе не армию, а всего трех молодых отроков — Милонова, Грамматина и Дашкова — каждому чуть больше Язвительный Вигель тот самый — «не щадивший задов» , искавший внимания Дмитриева, так опишет появление молодежи в министерстве: «…с Дашковым Дмитрий Васильевич Дашков — чиновник и литератор, один из «сердечных друзей» Вигеля любил беседовать о любимом предмете… был ласков и оказывал нежную снисходительность и покровительство Грамматину и Милонову».

Сильно, вероятно, огорчился Вигель, что не было его среди отобранной Дмитриевым троицы. И, действительно, ведь не он, а Дашков сменит своего дядю на посту министра в году. Поселившись в Москве, Дмитриев сразу же приобрел особое влияние на молодежь, в том числе поэтическую — переписывался с Александром Пушкиным и Василием Жуковским, учителем цесаревича.

Свет почитал его «эгоистом, потому что он был холост и казался холоден». Но молодые поэты все равно любили его. Среди них, например, некий князь Петр Иванович Шаликов, приятель Константина Батюшкова, который нашел в Дмитриеве покровителя и защитника. Вот, как писал он о Дмитриеве в своих беспомощных стихах:. В четверг поздней осенью года «еще обедал дома, сытно поел поросенка, потом вздумалось ему попросить шоколаду, который запил стаканом молока, после пошел в сад сажать тополя…» Простудился, слег с температурой и через два дня отошел в мир иной, откуда сходит иногда дух святой в образе сизых голубочков.

Одиночество подобных людей историографы обычно объясняют какой-то безумной романтической страстью, которая навсегда разбила сердце. Для Дмитриева, «девственностью» которого современники вслух восхищались, а меж собой над ней иронизировали, тоже придумали такую историю — о его страсти к жене сослуживца П. Северина, Анне Григорьевне….

Но чем глубже погружаешься во времена жизни «русского Лафонтена», чем внимательнее вчитываешься в письма, мемуары и редкие исторические анекдоты, тем очевиднее становится его последовательное равнодушие и невнимание к женском полу…. Что сразу привлекло моё внимание, так это то, что Яша абсолютно непринуждённо, без толики акцента, разговаривал на чистом русском языке.

Как сказал он сам, на мове он разговаривает редко, и спокойно в быту обходиться без неё. Тут началось всё довольно стандартно, а конкретно с вопроса: был ли тот на майдане и участвовал в погромах и протестах? Он ответил, что посещение им майдана имело место быть, однако тут же уточнил, что был на протестах он всего два раза.

Первый раз из чистого интереса: хотелось же узнать, ради чего его соотечественники днями и ночами мёрзнут на улицах и призывают скакать всех, кто не маскаль. Не получив никакой конкретики от тамошнего люда, Яша ушёл домой, однако на следующий день пришёл снова по наводке друзей, от которых узнал, что на майдане этом платят.

Лёгких денег заработать хотелось, однако опять таки не от кого никакой конкретики он не получил, и снова покинул майдан, но на сей раз — навсегда. Далее за последствиями в своей стране Яша наблюдал с экранов телевизоров. Всё: от бегства Януковича, до избрания новой власти произошло без его участия. Однако самое интересное началось далее, когда я спросила у Яши, был ли тот на выборах. Как сказал Яша, на выборы он не ходил, так как, цитата «в сортах говна я не разбираюсь, и в не зависимости от победителя, место Януковича занял бы типичный свидомит, до блеска нализывающий задницу заморскому чернокожему господину и яро пропагандирующий ненавидеть всё русское».

Услышав эту довольно резкую фразу в адрес правительства, я немного удивилась: сразу начала отшучиваться, не придёт ли сейчас по его душу СБУ и не сопроводит за предательство родины в неизвестном направлении, однако тут он снова удивил меня, сказав, что такого мнения придерживаются все его соседи и друзья.

Тут я спросила: как так? Ведь, как неустанно продолжают скандировать СМИ Коломойского и Парашенко, на Украине — все сплошь патриоты и любят свою сегодняшнюю родину, разве нет? Ответом своим он поразил меня до глубины души, да так сильно, что я на некоторое время потеряла дар речи, просто продолжая слушать с открытым ртом его рассказ. Рассказал он, что после выборов и обещаний, которые им наговорила новая власть, общество действительно было патриотично и гордо своим поступком: им было радостно от мысли, что от их решений зависело будущие их страны, что теперь они сами создают свою судьбу.

Однако день за днём, неделя за неделей весь патриотизм стал сдуваться и угасать, причём стремительно и заметно. А всё из-за того, что народ, снявший с себя пелену переворотов и перестав скакать, начал задумываться и задавать вопросы.

Украинские патриоты спрашивали: где их так долгожданная евроинтеграция? Где европейские дороги, медицина и экономика? К тому же как раз тогда и очень не к месту восстала Донецкая и Луганская народные республики да-да, Яша назвал их именно народными республиками , и украинцы стали задумываться, почему же их соотечественники так яро не хотят вступать в Европу?

Это заставило многих тогда изучать условия евроинтеграции, а так же общаться с теми, кто уже давно в полной Европе, а соответственно, выяснять минусы вступления в европейский союз, а этого киевская хунта никак не могла допустить.

Им не нужно было думающее общество, ибо это могло преждевременно свергнуть их с так желанного трона, и тогда они решили снова затмить их взгляд псевдо-патриотичностью и пропагандой. Именно так было начато полное и безвозвратное превращение людей в свидомых зомби, видящих кругом лишь утопию и собственную исключительность. Именно с этого началась жовто-блакитная эйфория, от которой у Яши уже рябит в глазах, именно после этого началась новая волна ненависти к России и возвышение европейских и западных ценностей.

Услышав это, я поинтересовалась, как он относился к тому, что его соотечественники переводят жёлтую и голубую краски на мусорные баки и канализационные люки, тот ответил, что видит в этом только попытки самоутверждения перед толпами.

ПEНСИOНEРКА зaманивaeт к себе мoлoдых дeвушeк

К тому же весь этот горе-патриотизм просто курам на смех. Так же он весьма резко и уверенно добавил, что большинство этих якобы народных акций было проспонсировано самими депутатами и частными лицами, чтобы создать иллюзию патриотизма, тем самым всё более и более отстраняя людей от действительно серьёзных и важных проблем.

СМИ без остановки твердят о великой украинской нации, которая вот-вот станет частью европейского мира, однако умалчивают о курсе гривны, о том, что газа нет, о том, что чуть ли не каждый день украинское правительство набирает всё новые и новые кредиты, которые, в нынешней ситуации, страна выплатить просто не сможет.

Они молчат о провальной «антитеррористической» операции, а если информация про это и просачивается, то её оправдывают мистическими российскими военными, которые без сожаления обстреливают бравую украинскую армию, приводя фотографии из твитера, а так же вывешивая мнение непонятных экспертов. Тут я не сдержалась, и решила всё же перебить его речь и спросить, был ли он призван в АТО? Он, явно ожидая подобный вопрос, вздохнул и сказал, что ему пока удавалось уходить от мобилизации, давая на лапу, однако теперь ходят слухи о четвёртой волне, и теперь ему действительно страшно за то, что её избежать не получится.

Тогда я спросила, что он думает о ополченцах Новоросии, и будит ли это государство вообще? На этот вопрос он ответил так: «будит ли Новороссия, не знаю, но то, что ни Донецка, ни Луганска, ни Крыма у Украины больше нет — знаю наверняка». Он тут же, не дожидаясь моего следующего вопроса, аргументировал свои слова тем, что, в отличие от, цитата «необразованных ханжей, которые, ни разу не высунув носа из своей хаты провозглашают себя знатоками мировой политики, анализируя все события по фотографиям из соцсетей», он неоднократно был на территории юго-востока, и не понаслышке знает о воле и силе духа тамошних людей.

Всё же они привыкли работать и трудиться, в то время, как изнеженные западенцы потребляли то, что они производили. Тут я решила отстранится от темы и поинтересоваться у него, признает ли, по его мнению, Америка и участники ООН Новороссию или любую другую её вариацию?

Он ответил, что не предсказатель, и предсказать точную реакцию запада на это не может. Однако даже если и не признает, пояснил, что на США и её шестёрках мир не заканчивается, и что он уверен, что сегодняшним лидерам Донецких и Луганских республик глубоко плевать на мнение заокеанских господ. Его ответы, безусловно, порадовали меня, всё же не каждый день встретишь здравомыслящего западенца способно мыслить логически.

Но из-за всей этой радостью я чуть было не забыла задать главный вопрос, который уже давно мучит меня. Я хотела узнать, как всё же поживают люди с западной части Украины? Ведь украинские СМИ будут показывать только то, что выгодно их владельцам, а российским туда путь строго заказан. Тут он немного поёжился, и произнёс известный в сегодняшних геополитических кругах мем «У нас тут не всё так однозначно». По его словам никакого всплеска массовой патриотичности он не видит, как и не видит обещанных европейских ценностей и прочих печенек от госдепа.

Когда он услышал, что договор о евроинтеграции отложен на год, то понял, что Украину в Евросоюзе никто не ждёт. Особенно жалкими в этом случае ему показались слова господина Яценюка, который сказал, что для Украины — это великолепный плюс, что она успеет подготовиться к желанному вступлению в ЕС.

Эти жалкие оправдания у более-менее соображающего что к чему человека ничего, кроме насмешек не вызывали, хотя, как он пояснил, для типичных укрпатриотов даже слово «Лопата» будет великолепным и аргументированным объяснением всему и вся. А что касается русского языка на Украине, так на нём даже политики сверху не перестали разговаривать, что уж говорить об обычном народе?

Даже, казалось бы, в таких оплотах русофобии, как Киев и Львов, люди на русском говорят абсолютно спокойно, не оглядываясь по сторонам, переходя на мову только в компании совсем уж ярых патриотов. Люди прекрасно понимают, в какую неотвратимую перду катится их страна. Что курс гривны постоянно скачет, хотя эти скачки только быстрее сделают его маскалём, то есть прировняют к русскому рублю. Что никому мы уже не нужны, даже России, которой не к месту будет взять под своё крыло уже однажды предавшую страну, к тому же с порушенной экономикой и огромными кредитами.

Штаты поставят пару баз НАТО и вышек по добычи сланцевого газка на украинской территории и забудут об этой стране, а ЕС так и будет кормит нас обещаниями, что вот завтра или послезавтра Украина скоро будет в их составе. Даже политики украинские это понимают, однако им всегда есть, куда сваливать в случае чего, а что станет с обычными людьми? Представляете, какого это, знать о скорой беде и осознавать при этом, что даже донести до людей ты её не сможешь, не говоря уже о том, чтобы остановить» - сказал он мне.

Тут явная злоба овладела Яшей, ибо он начал ругаться нецензурной бранью и хаеть своё правительство за все грехи. Он сказал, что знал, что с каждым памятником Ленину, рушится и частичка украинской истории, он знал, что евроинтеграции не будет никогда, знал, что фашизм плохо влияет на торговлю с теми, против кого этот фашизм направлен, знал, что никто не простит трагедию в доме правсоюзов, и что гражданскую войну, которую повлек этот вид геноцида, Украине не выйграть.

Ему откровенно тошно наблюдать за тем, как детей учат песенке про Путина, как заставляют их в ранние годы ненавидеть, вместо того, чтобы любить. Он понимает, что патриотизм на Украине завязан не на любви к своей стране, а на ненависти к чужому народу.

Даже украинские СМИ подогревают эту тенденцию, постоянно говоря: «посмотрите, против России ввели новые санкции, теперь она точно обеднеет, развалиться и перестанет существовать! Так же Яша знает, что в его стране прогрессирует фашизм, и что он не видит разницы между лозунгами: «Слава Украине. Героям слава» и «Хайль Гитлер. Зиг хайль». Сказал он так же то, что это не мнение его одного, так думают все его соседи, друзья, коллеги и знакомые, что весь этот патриотизм, который навязывают укросми — поголовная ложь, и ведётся на неё лишь меньшинство, которое и показывают на экранах телевизоров, дабы создать аллюзию массовости.

К тому же если смотреть эти новости постоянно, невзначай поймаешь себя на мысли, что на всех этих митингах и акциях принимают участие одни и те же люди.

Но, как он добавил, даже скачущие на майдане откровенно разочаровалось в перевороте, и сей час люто ненавидит установленную власть. И что сейчас третий майдан не просто вероятен, а непременно случиться, и возможно даже до зимы.

Однако что будет после него, Яша уже не знает, а любые домысли ничего, кроме страха не вызывают. Когда я спросила, а почему он не уедет из Украины, пока в ней не настал дефолт, он ответил, что уезжать банально некуда, да и денег на это нет. Как он сказал, страну он покинуть хотел, и даже всерьёз рассматривал вариант побега в качестве беженца, однако ему просто не хватает смелости так убежать с одним чемоданом самого нужного через бесконечные обстрелы и разруху.

На этой довольно печальной и суровой ноте Яша закончил свой разговор, оставив меня с набежавшими мыслями.

Я поняла, что здравомыслящих людей не просто много вна Украине — их большинство, и это не считая тех, кто после переворота подумывает о новом поводе свергнуть. Яшу мне определённо жалко, как и миллионов его соотечественников. Жаль мне и тех зомбированных людей, которые яро верят в то, что Россия объявила им войну.

Так же жаль украинское общество, которое так яро жаждит того, чего никогда не будет. Сегодняшние перспективы есть только у одной части бывшей Украины — Новоросии, которую примут под крыло Таможенного Союза, как бы украинская армия её не бомбила. А Украине путь в ЕС заказан, потому что Евросоюзу и так нелегко живётся со своими долгами, и что новое бремя на спину ему совершенно ненужно.

А для тех, кто считает, что судить о ЕС мне не следует, так как я там не живу, я отвечу так: я родилась и по сей день живу в Латвии, и не понаслышке знаю о минусах и подвохах ЕС.

Всё производство, что досталась нам в наследство от СССР, благополучно просрано, и сей час, глядя на заброшенные и остановленные заводы я понимаю, что ни одна из стран Прибалтики никогда больше не состояться как отдельные независимые государства: только как часть какой-либо страны или в союзе с кем-то.

Вы этого хотите, господа Украинцы? Хотите чистить сортиры богатым и состоятельным англосаксам за копейки, как ваши братья-ляхи?

А для свидомых, которые читают мою статью, а я уверенна в том, что они её читают, я хочу сказать: Турция, со своими курортами и инфраструктурой, которые ежегодно приносят в её экономику миллиарды долларов, ожидает евроинтеграции не много не мало, а пятьдесят лет.

Вопрос: что Украина может предложить Европе такого, что заставит европейские власти проигнорировать процветающую экономику Турции, и выбрать разваленную разграбленную и погребённую в бесконечных войнах Украину? Комментарии 11 Как умирает Луганск. Так, друзья — сегодня будет печальный и жуткий пост о том, что сейчас происходит в украинском городе Луганске, который в настоящее время оккупирован так называемой "ЛНР". У меня время от времени спрашивают — почему я много пишу о совке, и я всегда отвечаю — пишу потому, что совок в наши дни никуда не делся, он продолжает уничтожать людей, города и страны.

Любители так называемых "Новороссий" все до одного являются сталинистами и, подстрекаемые и спонсируемые путинистами, ведут войну с цивилизацией. До года город Луганск был среднестатистическим украинским городом и весьма неплохо развивался, но потом туда пришли путинские боевики, которые попытались отторгнуть город от Украины — результатом чего стали тысячи погибших, сотни тысяч беженцев и миллионы разорённых людей.

Современный Луганск представляет собой мёртвый город-антиутопию, в котором можно снимать очередные выпуски фильма "Чернобыль" или "Я легенда". Впрочем — снимать будет проблематично, потому что любого человека с камерой "службы безопасности ЛНР" могут отправить "на подвал" — нынешний Луганск вернулся назад в СССР, прямиком в год.

Мои товарищи, которые недавно побывали в оккупированном Луганске, прислали мне множество фотоснимков того, что сейчас происходит в городе — и я публикую их в сегодняшнем посте. Обязательно заходите под кат, пишите в комментариях ваше мнение. Предприятия и транспорт. До российско-украинской войны Луганск имел несколько довольно неплохих заводов — которые пусть и не были сверх-успешными, но как-то сводили концы с концами — выпускали и реализовывали продукцию, давали рабочие места и платили зарплату.

Начиная с года большинство луганский предприятий начали закрываться — а многие заводы начали просто пилить и увозить в сторону России. На фото — луганский завод имени Ленина, уже бывший — в настоящее время завод пилят на металл, в том числе и по ночам:. Оставшиеся в городе предприятия видимо продолжают работать в "диком" режиме, не соблюдая никакие нормы — вода в так называемом Луганском море сейчас выглядит вот так — нередко в ней плавает дохлая рыба, и можно только догадываться, что сейчас сливают в эти воды.

Городская инфраструктура постепенно умирает — маршрутки, один из основных видов луганского городского транспорта сейчас больше напоминают транспорт из постапокалиптического романа — машины не ремонтировались и, кажется, не мылись с года.

А это что-то вроде фиксатора маршруточной двери, сделанного из ржавого уголка, обрывка проволоки и полена:. Наверное, наиболее жуткое впечатление из всего фоторепортажа производит луганская больница номер пять, находящаяся в квартале Дружбы. До года здесь лечили людей, но после "победы ЛНР" больницу закрыли, и уже несколько лет здание стоит пустым и постепенно разграбляется местными. Больница и её окрестности напоминают город Припять , оставленный в году. Здесь действительно можно снимать постапокалипсис о Чернобыле — тем более что проект луганской больницы является точной копией припятской МСЧ Даже двери идентичные:.

Когда-то при "фашистской Украине" больница была процветающим предприятием, где даже были частные кабинеты врачей. В "освобождённом ЛНР" Луганске из выбитых дверей кабинетов воняет мочой, а под ногами раздаётся хруст выбитых стёкол. Война это мир, свобода это рабство, незнание — сила. В аналогичных подвалах припятской больницы до сих пор лежат каски и робы-боёвки пожарных, пропитанные атомной пылью, а подвалы луганской больницы номер пять просто тихо зарастают кустами.

Интересно, вернётся ли сюда когда-нибудь жизнь? Skip to content. Home About. Молодые кончают порно видео сегодня интервью именно с представительницей прекрасного пола.

Порно старые русские лесби даже люди разных возрастов на расставание реагируют по-разному. Posted on April 12, by versionactivbug. Share this: Twitter Facebook. Like Loading